пятница, 2 октября 2009 г.

Lucy



ты знаешь,
ночью увидел я
картинки твоих пингвинов –
                         и, вот что, милая,-
как с твоей стороны это мило! я
подумал тогда:
                          о, боже,
как на нас они все же
            похожи:
на меня тот - смешной, с удивленной рожей,
с открытым оранжевым клювом, взъерошенный,
и больше смахивающий на ворона,
с зубами, торчащими в разные стороны…
а с другой стороны
этого же листа
долу потупившим взор, сомкнувшим оранжевые уста,
был нарисован пингвин другой:
в очках и с причесанной головой,
но удивленный такой же 
                            и тоже 
                        очень смешной.
забавна была картинка, хоть и немного грустна,
и я просмеялся над ней весь остаток сна… 

                        ***
а, проснувшись, я вновь начинал вспоминать,
как печалилась ты: "не могу рисовать,
не умею и пользы не вижу я"...
как к тебе становился все ближе я...
как картинки сменялись картинами,
и надежды сияли рубинами....
а однажды, прикрывшись аллюзией,
ты сказала: зови меня Lucy, а?

теперь из недр измученной души
боль отдавалась явственней и глуше
в глубинных уголках сердечной глуши –
непроходимо-сказочной глуши.

тускнели краски, стал нечёток штрих
в твоих рисунках на листах альбомных,   
в твоих капризах, в выдумках твоих,
в твоих глазах бездонных и бездомных...
в прозрачных призраках под плесенью подвалов -
стихийности стихов усилие стихало...

                        ***
...что ж, рисовать ты лучше стала
с тех пор, когда тебя не стало:
ведь твой конек - впаданье в крайность,
О, Lucy in the sky with diamonds!

среда, 26 августа 2009 г.

элегия в духе Дали


укутанный теплом плетеного уюта,
под пледом плюшевым, в качалке полусна
сидел и видел я:

в развалку шли минуты...
была луна
          утомлена
                    приливами
и еле уловимо
              лилово-золотистые леса
еловыми кивали головами -
им эльфы колыбельные шептали.
зашторились туманным тюлем дали,
и скалы странно высились вдали.
                      щитки
          щетинились -
одеты в латы,
         скуля, к ним ластились
церберы-циферблаты
       фатально гениального Дали.
и псы-часы свои лизали раны,
глотали жадно собственную кровь...
и умирали, поздно или рано,
и, умирая, воскресали вновь, -
ни в жизнь, ни в смерть не веря, ни в любовь.
всё было
        всё равно...
давным уже давно
секунды нескончаемо,
                годами
плелись, покорно в вечность уходя,
и походя, на слизня походя,
оплавленное в лени поколений
оплывшее, расслабленное время
стекало с пней,
        тянулось вязким клеем -
прохладное муранское стекло -
ползучими потоками текло
и в лету летаргически стекало...
так постепенно время истекало...
жизнь иссякала.
...............
тихо.

всё прошло.

четверг, 6 августа 2009 г.

гимн


...там, в пыли безымянной туманности,
в непреложности безвозвратности
заморожено сердце в вечности:
ни порочности, ни беспечности,
ни смиренности, ни веселия,
ни усталости, ни похмелия...

***

в висок стучит
избитая картина:
диван и плед,
над ним -
портрет,
под ним -
паркет,
покрытый лаком свет-
лым
и амулет из Аркаима
и дым...
судьбы неумолимой,
незыблемой,
неотвратимой
сменялись ночь и день.
усиливая тень,
стелясь, струился свет,
плетя из пыли плети...
за лень - плати...
и не заметил
я в суете:

в сетях всемирной сети
забилась ты и FAQ те-
бе давал сомнительный совет:

где жизнь - там смерть,
где смерть - там жизни нет...

уж более на свете
тебе не жить
и мне
тебе не петь, и
печаль вуалью накрывает плечи,
поволокло глаза,
плывут в них свечи,
качаясь,
образа...
и образы свиваются во фразы
вступает альт, за ним орган и сразу
зарёю задышал рассвет:
в ожившем гимне
зарделось изнутри,
озолотилось
извне,
и в паутине преходящей жизни
тобой преображается ответ:

где жизнь - там жизнь,
где жизнь - там смерти нет.

***

…был свет, и тень была...
и квадратура круга.
ни свет, ни тень не мыслят друг без друга.
и было так всегда. и было повсеместно
о том адептам вечности известно.
Он пребывал в плероме плодоносной -
не тесно
было в атоме Ему, и во вселенной
все было Им, все в Нем и Он
во всем -
Он
был Двенадцатый Эон.

среда, 29 июля 2009 г.

игра


мы шли по болотам и посуху,
таясь от друзей и разлук,
то за руки взявшись, то под руку,
а чаще - без помощи рук...

***

ты любила поиграть
в "хвать":
меня за руку поймать
и зажать
палец мой захвачен в плен -
в твой кулак...
не уйти от этих стен
нам никак.

***

ты не захочешь руку отпускать -
я ж стану, будто в исступленьи,
трясти ей, дергать ею, отнимать -
кто сочинит смешнее представленье?..

и лик преобразился твой и ...ах!
хрусталики лукавые в глазах
искрятся блеском дождиков весенних...
ты рассвела, ожила как-то вдруг,
веселию безудержному рада...

и не было счастливее вокруг.
и не было печальнее парада...

всё - в прошлом,
больше прошлого не надо...

***

из полусвета лестничного марша
шагнув во тьму площадки без перил,
возможность вероломного демарша
я кожей ощутил -

и вздрогнул - кто-то за руку схватил!..

не ты



к концу приходит все. к закату этот вечер:
лишь шорох пустоты, надежды свежий ветер
и ты и Он и мы и эта ветвь тер-
новника и вертел...
о, дятел! путь твой светел...

и я заметил: мало стало мётел,
и нет тех петель,
что скрипели в метель и в пепел
превращали стапель,
но все терпели и пели
"Stabat mater".

***

я записи карябал скрупулёзно,
идеей о спасении твоем пропитан безвозмездно,
помпезно, слёзно,
и было лестно от веры, что ещё не поздно,
что все возможно...
и знакам на бумаге было тесно.
лишь сапожник был краток односложно:
хм...:
бесполезно.
поздно.

не отворю я двери в спальню,
не занесу, и не увидишь ты
ни свечек, ни пергаментов сусальных,
ни туфель бальных, ни цветов хрустальных:
кому теперь нужны мои цветы?

и снова этот шепот пустоты:
не то - "не то",
не то - "не ты".

вторник, 28 июля 2009 г.

нет тебя


Канг Лю
выдал справку мне,
что нет тебя
более.
Терплю
непомерные
фантомные
боли я:
Анимы
проекция,
утратив опору,
Зависла в...
падении в...
кроличью в...
нору...
Смыкает асфиксия круги
надо мною
и органы шеи
сжи-
мает петлёю.
Всё - скре-
жет неистовый
состава над
пропастью.
Как мне
это выстоять,
не жертвуя
скоростью?..